При изучении поведения шимпанзе была подсмотрена совершенно удивительная сценка, как животные осваивали самое примитивное орудие труда . Одной из обезьян очень хотелось достать что-то вкусное из узкой щели, куда рука ну никак не влезала. Ей нужно было воспользоваться каким-нибудь стержнем. Она сломила ветку дерева и сначала попыталась воткнуть ее в щель прямо так, не обломив отростки и не оборвав листья, да еще «против шерсти». Конечно, ничего не получилась. Раз, другой, третий — все безрезультатно. И вот после некоторых размышлений — а это были именно размышления, лицо шимпанзе было явно задумчиво, она крутила перед собой ветку, пытаясь что-то понять, — обезьяна зубами оборвала все лишние побеги и…
Надо было видеть, как животное сначала страшно удивилось, а потом обрадовалось, вытащив из щели лакомство (это был положенный туда кусочек печенья)! Прыжкам, визгу, уханьям просто не было конца: ура, получилось! Ученые, наблюдавшие эту сценку, явно узнавали в шимпанзе самих себя: ведь именно так делаются открытия и именно так первооткрыватель радуется своему успеху.
Но потом было еще интереснее: на переполох собрались остальные члены стаи и, заинтересовавшись происходящим, пробовали подражать первой обезьяне. И уже в следующем опыте все животные сразу же направлялись к заветному тайнику с лакомством, сорвав и ошкурив ветку дерева. Наверное, именно так наши пращуры учились делать свои первые инструменты — скребки, дротики.
Не менее яркие примеры обучения новым способам добывания пищи нам дают хищники. Волки, обитающие в прикаспийских степях, всю свою историю были чисто «сухопутными» животными и даже не помышляли об охоте на морского зверя. Когда люди стали добывать тюленя, серые хищники поначалу подбирали остававшиеся тюленьи туши и, наверное, почувствовали вкус к тюленятине. И вот произошло удивительное: волки перешли на ловлю живых тюленей, причем выработали достаточно сложный способ охоты.
Зимой, когда северные акватории Каспийского моря сковывает ледовый «припай», порой можно увидеть, как стая этих хищников с берега уходит в прибрежные льды в поисках каспийской нерпы.
На гладком, открытом льду звери не таясь идут «след в след», особенно не интересуясь окружающим: ведь их видно издалека, так что на добычу рассчитывать не приходится. Но при подходе к торосистым льдам, где обычно и залегают тюлени, хищники рассыпаются «веером». Каждый из них в одиночку осторожно крадется между глыбами в надежде обнаружить нерпу, опрометчиво удалившуюся от своей лунки. Тогда зверь из-за укрытия бросается на жертву, не давая тюленю уйти в воду, и громким подвыванием зовет сотоварищей — участь нерпы решена.
